Приговор по делу Михаила Косенко

[Malasha]

Пишет Андрей Мальгин

http://avmalgin.livejournal.com/4067606.html

08 октября 2013, 16:55

"Сегодня судья Людмила Москаленко вынесла приговор по делу Михаила Косенко. "Участвовал в массовых беспорядках и совершил насилие в отношении сотрудников полиции". Косенко отправлен на принудительное лечение в психиатрический стационар.


Они больше года держали больного человека, инвалида второй группы в тюрьме. Не давали ему необходимых лекарств. Не отпустили на похороны матери. И ничего не сумели доказать. Если относительно других участников Болотного дела можно спорить: было - не было, участвовал - не участвовал, то здесь для каждого, кто следил за процессом, ясность полная: не было и не участвовал. Материалы этого процесса должны войти в учебники, как пример кристально чистого, незамутненного беззакония. Об этом говорят абсолютно все, кто наблюдал за ходом процесса из зала суда. Ольга Романова свидетельствует: "Косенко Михаил, дело 6 мая, пожалуй, единственный из всех подсудимых по этому делу, чьи передвижения в этот день не просто известны, но еще и зафиксированы на фото и видео - так получилось, совершенно не специально. Свидетели на суде не опознали в Михаиле Косенко человека, хотя бы подходившего к потерпевшему служивому, а сам служивый сообщил на суде, что Косенко невиновен". Омоновец сказал на суде, что не узнает Косенко, что Косенко его не бил. Судья, вопреки фактам, сделала вывод: «нанёс не менее одного удара рукой и одного удара ногой по телу полицейского». Результат: принудительное лечение в психиатрической больнице.

Это гораздо хуже, чем тюрьма и зона. Туда могут прийти правозащитники из ОНК, а в психиатричку их не пустят. Косенко будет надежно скрыт от внимания общественности. На зоне люди точно знают дату, когда они выйдут. У Косенко этой возможности нет. Выходить ли ему через год, два или десять, теперь будут решать врачи. Он может провести там всю оставшуюся жизнь и превратится в овоща, мы не сможем этому помешать. Теперь у нас есть не только политические заключенные, теперь у нас возобновлена карательная психиатрия. Путин переступил через еще одну черту.

"Невменяемый", по мнению судьи Москаленко, Михаил Косенко произнес ей в лицо следующее последнее слово:

— Самая большая ценность в стране — это свобода. Именно этого большинство населения нашей страны в той или иной степени лишено. В первую очередь это касается заключенных. Огромное количество людей в тюрьмах и лагерях сидит ни за что, и никто им не поможет… И те, кто сидит за совершенное преступление, не заслуживают тех условий. Как говорят сами заключенные, никто не смог восстановиться после заключения. Тяжело положение психически больных в заключении, самое тяжелое для них — галоперидол, запрещенный препарат. От него побочные эффекты и много смертных случаев, он вызывает мышечные судороги и скованность, ощущается боль.

Наш народ привык страдать, в России строится восточная модель общества — несвобода в обмен на сытую жизнь. Власть строит свою пропаганду на материальных показателях: потраченных деньгах и их результатах. Не в деньгах счастье — древняя мысль, хотя и оспариваемая сейчас. Счастье — в свободе людей. Есть множество стран, где материальный уровень ниже, чем в России, но уровень удовлетворенности жизнью значительно лучше. Наш народ привык жить бедно, и ему незначительный достаток кажется значительным достижением.

Свобода — это независимость от зла. Реальные возможности… У нашей страны огромные возможности и для их реализации нужны свободы разного рода, а их нет или они ограничены. Свобода средств массовой информации… Главное из них — телевидение, и на нем существует цензура, которая запрещена.

Власть навязывает журналистам на телевидении свою стратегию. И поэтому для оппозиции пикеты, митинги, шествия столь важны. И на этом поле власть решила побороться с оппозицией. Митинги и шествия, организуемые властью, не производят впечатления и власть пошла путем создания всевозможных помех. Власть решила, что это она определяет место проведения митингов, хотя в законе сказано противоположное. Оппозиция хочет провести митинг на одной площади, а власть навязывает другую. Наше общество, привыкшее к нарушениям закона, это не сильно волнует. Затем власть использует создание помех, неудобств, моральное давление, стремясь сделать митинг неэффективным, ограничивать площадь проведения митинга, как это было 6 мая 2012 года.

Резко ограничив площадь проведения митинга, в отличие от согласованной, незаконные свои требования власти считали законом. Потому что власть думает, что закон — это она и есть. Когда в давке несколько десятков человек прорвали оцепление, власть решила, что теперь она вправе разогнать несколько десятков тысяч человек, пришедших на митинг. Власть своей тактикой, действиями политически мотивированными, постоянно вызывала раздражение людей, которые давали отпор незаконным действиям. Власть нарушает закон, а когда получает отпор, строит из себя законника со своей 318-й статьей (применение насилия в отношении представителя власти - прим. ред.). Омоновцы воспринимали демонстрантов как своих врагов, значит их предварительно так настроили, жестко действовать, жестко реагировать. Представителями закона омоновцы на Болотной площади явно не являлись. Действия омоновцев на Болотной площади были политически мотивированы их начальством. Это было политическое противоборство. Демонстранты шли с протестом против несправедливых выборов… Требование справедливых выборов — самое справедливое требование. Власть против честных справедливых выборов, потому что тогда она уйдет. Власть состоит в значительной мере из некомпетентных людей, из людей, нарушающих закон. Нужна ротация власти, а не вечное пребывание единственного режима. С нынешнем режимом России не справиться с серьезными задачами, которые в будущем будут неизбежны.

Огромные усилия, которые порой демонстрирует власть, в сочетании с низкой эффективностью приводят к результатам значительно меньшим, чем могли бы быть. За всю историю нашей страны власть ни разу не передавалась оппозиции по закону. У нынешней власти много антирекордов: самое высокое потребление в мире героина, то же самое с алкоголем. И такая власть компетентна? Она должна оставаться вечно? Люди, которые против нее протестуют, не правы?

Часто сторонники власти говорят, что больше страной управлять некому. Это сомнительно. В России бездна талантливых и волевых людей и пройти во власть они могут только при честных и справедливых выборах. Я хочу поблагодарить всех, кто меня поддерживал, адвокатов, сестру, всех, кто приходил на эти заседания. Что касается моей вменяемости, то прошу суд считать меня вменяемым. (отсюда - http://www.novayagazeta.ru/news/130739.html)

Невменяемый - не Косенко. Невменяем нынешний российский режим. Закончившийся сегодня очередной политический процесс это показал со всей ясностью."

[Malasha]

Пишет Андрей Бильжо
http://echo.msk.ru/blog/bilzho/1173662-echo/

09 октября 2013, 14:24
"Когда к психиатру попадает пациент, то психиатр для того, чтобы поставить правильный диагноз (а от правильного диагноза зависит правильно назначенное лечение), должен – первое - собрать субъективный анамнез. Т.е. фактически написать историю жизни и болезни со слов больного.

Второе. Психиатр должен собрать объективный анамнез. Т.е. история жизни и болезни больного со слов его родственников. Для этого врач должен встретиться с ними. И чем больше у него будет сведений, тем диагноз будет правильнее и точнее.

В истории с Михаилом Косенко с его сестрой не беседовал ни один из психиатров из судебно-психиатрической комиссии. Свое решение три эксперта вынесли только после беседы с самим Косенко и на основе амбулаторной карты из психо-неврологического диспансера, в котором он наблюдался.

Третье. Врач-психиатр должен описать психический статус своего подопечного, т.е. описать то, как пациент ходит, как он движется, как он выглядит, вплоть до того, как он пожимает руку - так делали старые психиатры.

Четвертое. Необходимы дополнительные исследования, т.е. анализ крови, рентген, ну и т.д. Что не было сделано тоже.

Вот то, что не знают, а что должны были бы знать судебные эксперты. Это как раз объективный анамнез, который за них собрал я, побеседовав с сестрой Михаила Косенко Ксенией. Кстати, разве перечисленные мной азбучные истины, которые должен знать каждый психиатр по поводу объективного анамнеза, неизвестны экспертам от психиатрии? Мне это странно.

Итак, мальчиком Михаил Косенко был достаточно замкнутым. При этом в школе учился на отлично, много читал, интересовался историей и школу, кстати говоря, окончил на все пятерки. Со слов сестры, таких, как он, называют «ботаник». Читателям этого текста образ сразу становится понятен.

После школы семья хотела, чтобы Михаил поступил в МГУ, но он сказал, что хочет быть «как все» и пошел в армию. Заметьте, тогда медицинская комиссия сочла Михаила Косенко годным к службе в рядах наших доблестных вооруженных сил. Может быть, уже тогда была врачебная ошибка и это тоже на совести врачей?

Там, в армии, Михаил столкнулся с суровой действительности, которая называется дедовщина. В армии над ним издевались.

Здесь я немножко отступлю: я помню, как в приемный покой больницы имени Кащенко, где я был дежурным врачом, уже ночью поступил солдат, которого вытащили из петли (это где-то 1987 год). Он тогда мне сказал: доктор, положите меня в любое отделение, обратно в армию я не вернусь – повешусь. На меня тогда это произвело неизгладимое впечатление. Он был таким же «ботаником», как Михаил Косенко.

Через год службы в армии, после черепно-мозговой травмы, Михаила комиссовали. 12 лет назад он обратился к психиатру в районный психо-неврологический диспансер. Жалобы на слабость, вялость, трудности в сосредоточении, трудности в общении и т.д.

Все 12 лет (внимание!) Михаил Косенко наблюдался в психо-неврологическом диспансере, принимая только один препарат. Подчеркиваю: только один препарат 12 лет.

Препарат этот называется сонапакс. Совсем безобидный.

Кстати говоря, любой здоровый человек может принимать этот препарат при нарушении сна или при перепадах настроения.

Михаил только раз попал в стационар, и то формально для того чтобы ему оформили группу инвалидности из-за описанных выше мной симптомов. Опять внимание! Полтора года Косенко находился в СИЗО. И там его ни разу за это время не посмотрел ни один психиатр. Ему не давали свиданий с родственниками, близкими не сообщили о смерти матери, не отпустили на ее похороны. Т.е. полтора года инвалида второй группы держали в экстремальных условиях.

Никому не приходила мысль, о том, что он нуждается в лечении.

А тут вдруг раз - и принудительное. И сразу.

Полный абсурд.

Но может быть, психиатры, эксперты - гуманисты? Может быть, они хотят спасти его от колонии? Может быть, в больнице ему будет лучше?

Уверен, что нет.

В этой истории есть и вторая сторона медали. Это сама психиатрия. Психиатрия, которой я был всегда очень увлечен. Я знал и знаю много замечательных психиатров, которые без всякого пафоса говорили, что любят больных. А выходя из отпуска, говорили, что они по больным соскучились. Помогать больным было для них смыслом жизни. Мы всегда знали, работая в больнице, кто из врачей больных любит, а кто нет.

Мне очень обидно, что психиатры сегодня так себя дискредитировали.

30 с лишним лет назад я начал работать в 30-м отделении больницы имени Кащенко, где психиатр Зураб Кекелидзе заведовал отделением интенсивной терапии. Неравнодушный, увлеченный, абсолютный профессионал. Сегодня Зураб Ильич Кекелидзе – главный психиатр Министерства здравоохранения РФ и директор института судебной и социальной психиатрии имени Сербского.

Мы вместе с ним не раз выступали в разных телевизионных программах, где неизменно отстаивали права душевнобольных. У нас очень много общих друзей, как раз их числа неравнодушных настоящих психиатров, что называется – от Бога.

И вот я обращаюсь к Зурабу Кекелидзе с вопросом. Не является ли эта психиатрическая история с Михаилом Косенко полной профанацией и дискредитацией психиатрии как медицинской науки? Не наносит ли это ущерб самой профессии? И может быть, есть возможность исправить эту ошибку?

Много раз на встречах с журналистами я говорил о том, что не все психиатры вредители. Что есть много среди них достойнейших из достойных. Выходит, все насмарку.

Мне очень жаль и очень стыдно.

Будьте здоровы и держите себя в руках.

На этот раз без картинок, т.к. текст, который вы прочли, писал не художник Андрей Бильжо. А бывший психиатр и кандидат медицинских наук.

P.S. Я уверен, что такой человек, как Михаил Косенко, человек такой структуры личности, просто не мог никого ударить. Как остро чувствующий несправедливость, он пошел на митинг. Но кого-то ударить – нет.

И еще... Совершенно очевидно, что Михаил Косенко абсолютно адекватен. Для этого даже не надо быть профессионалом в области психиатрии. Это следует из его поведения в экстремальных условиях и из его высказываний на суде. "

[Глокая куздра]

Малаша, спасибо за эту тему.

[micha]

В практике нашей судебной системе невменяемость и неадекватное поведение - абсолютно разные понятия. Невменяемость определяет не суд, а судебно-психиатрическая комиссия. А это не судьи (они не в праве выносить решение от себя), у них чёткий регламент вынесения решения. И для вынесения решения о невменяемости достаточно лишь определённого диагноза, когда-то поставленного (может даже по ошибки). И решение о выписке больного тоже принимает не судья, а тоже комиссия с направления психиатра. А психиатрам это зачем? Если допустим больной после выписки совершит преступление, на кого все шишки посыпятся? Вот и вся логика.
Я правда с этой системой не знаком, это просто мнение со стороны, так что могу и ошибаться.

Добавлено спустя 21 минуту 42 секунды:
Вот скажите товарищи шизофреники, у вас что, у всех и всегда неадекватное поведение? А невменяемость ставят, как я слышал, абсолютно всем шизофреникам. К примеру слышал про одного мошенника, который на протяжении долгого времени обманывал доверчивых граждан. Ну и что вы думали - решение: преступления совершал в состоянии невменяемости.
Абсурд, но такая у нас система.

Добавлено спустя 7 минут 31 секунду:
И ещё. Если бы его не признали невменяемым, ему вполне могли дать условный срок. А невменяемым условные не дают.

[Malasha]

Добавлено спустя 7 минут 31 секунду:
И ещё. Если бы его не признали невменяемым, ему вполне могли дать условный срок. А невменяемым условные не дают.

Вот, для сравнения

http://ermakinfo.ru/rasulu-mirzaevu-vyinesli-prigovor/
"Замоскворецким судом Москвы Расул Мирзоев приговорен к 2 годам ограничения свободы. Как передает «УралИнформБюро», при назначении наказания в виде ограничения свободы время содержания под стражей считается как один день за два, осужденный самбист отпущен из-под стражи в зале заседаний 27 ноября 2012 года.
За решеткой спортсмен находился с 19 августа 2011 года. При назначении наказания суд учёл явку с повинной, наличие на иждивении малолетнего ребенка, положительные характеристики и отсутствие судимости. Отягчающих обстоятельств судья не усмотрел.
Напомним, драка между19-летним студентом Иваном Агафоновым и самбистом Расулом Мирзаевым произошла у столичного ночного клуба «Гараж» 15 августа 2011 года. В итоге чемпион мира по самбо ударил молодого человека по голове. В тяжелом состоянии И.Агафонова доставили в больницу, где он впал в кому и через три дня скончался. Молодые люди поссорилисьиз-за девушки, которая была с Мирзаевым — Агафонов начал заигрывать с ней с помощью машинки на радиоуправлении."

Только это была не драка, imho.

[Malasha]

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1175564-echo/
Письмо Михаила Косенко
12 октября 2013, 09:36



Добавлено спустя 3 минуты 48 секунд:
http://echo.msk.ru/programs/year2013/1173898-echo/

Дело Михаила Косенко: возвращение карательной психиатрии?
OnLineTV.ru



К.ЛАРИНА – Давайте, я скажу, поскольку я знаю эти фамилии, кто проводил психиатрическую экспертизу. Профессиональные психиатры с огромным стажем из института Сербского, их фамилии: Осколкова, Ушакова и Цветаева – вот, такая «тройка» не побоюсь этого слова. А, как это происходило? Что такое психиатрическая экспертиза сегодня, как она выглядит, Юрий Сергеевич?

Ю.САВЕНКО – Это три психиатра, как вы слышали. Врач- докладчик беседует поначалу с больным, предварительно собрав, изучив медицинскую документацию по делу, докалывает на комиссии и, по сути, общение с больным, в данном случае заняло, как выяснилось меньше часа. И этим было перечеркнуто 12-летние наблюдение. А, важно знать, что эксперт вводила в суд в заблуждение явственным образом, потому что с конца 90-х годов в нашей стране принята международная классификация болезней, согласно которой вялотекущая шизофрения неврозоподобная – вовсе не шизофрения, а шизотипическое расстройство, которое – подчеркнуто в тексте – не имеет ничего общего с шизофренией. Принципиально другие социальные последствия, другое лечение. А, эксперт на наши вопросы: - как так? – говорила: «А, это все равно шизофрения. Это стадия шизофрении». Это старая версия доктрины Снежневского, которая в этом отношении и послужила теоретическим обоснованием злоупотребления психиатрией.

К.ЛАРИНА – Как вы считаете, это, как бы, умышленное изменение диагноза?

Ю.САВЕНКО – Конечно.

[Всем удачи и здоровья!]

Дикость. Мы говорим, что система давит. А что делает каждый человек. не понимаю, зачем этим психиатрам такие вещи вытворять? ПОЧЕМУ?

Им что, заплатили? Или угрожали с места выгнать? Сомневаюсь. Это какой-то асфальтовый каток стереотипов, Сказали - пошли да сделали. Они что, вообще не думают что творят?

Может и не думают. А им некогда, им работать надо. Это какое-то презрительное отношение к людям, и к больным в том числе.

Может потому что институт? И люди там как кролики для изучения? Там серьезные работы делают, но ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ ОТНОШЕНИЯ ЛЮДЕЙ.

Наталья Бехтерева почему-то в России боялась лечиться. Именно боялась, а не просто недоверяла недоученым докторам.

Малаша, тема очень важная! Мы тут идеализируем внутри форума, как бы нам что придумать хорошее для нас психов. А нас скоро начнут на улицах вылавливать. И не то что по больницам прятать, а как бы живому остаться.

У меня такое ощущение после этого суда.

А мне кажется, что Русский марш это тоже наши клиенты. Хотя вряд ли они это признают.

Добавлено спустя 2 часа 29 минут 14 секунд:
То, что они называют вялотекущей шизофрений, по моему это ИСС. Измененное состояние сознания, никакая не болезнь. И даже не очень расстройство, свойственно очень многим творческим людям. Многие. испытав ИСС хоть раз, снова хотят испытать эти ощущения. И здесь на форуме такие люди появляются.

Это типа музы, которая приходит к поэтам, писателям. Не большая, очень слабая расторможенность. Легкое погружение в подсознание, в безсознательное. Ровно настолько, чтобы черпать оттуда образы, цепочки ассоциаций.

Иногда такие состояние посещают людей со "слепым пятном" в собственной психике. ИСС позволяет узнать что-то новое о себе самом.

Это не повод прятать человека в тюрьму, или на принудительное лечение. Как правило, в ИСС человек адекватен, живет в реальности. Хотя эта реальность ему не симпатична. Так это проблема реальности, а не человека.

Станислав Гроф в своих методиках холотропного дыхания погружал человека в ИСС с целью психотерапии, для прочувствования всех его прошлых ощущений прохождения перинотальных матриц, стадий рождения.

Эти процедуры обогащают личность, делают личность свободной духовно, развивают. Если государству не нужны свободные личности. то конечно. оно эти личности готово за решетку упрятать. Как ни назови, принудиловка это тюрьма. Вспомните историю Александры Карабчук, пять лет за решеткой и под лекарственными пытками.
Она здесь на форуме подробно описана. И это не была политика, это всего лишь дурной подход, да еще пожалуй коррупция местного милицейского начальства. Хотя это как раз не доказано, и без таких доказательств хватило материалов дело пересмотреть.

Мне интересно на что расчитывают судьи. Что они всю жизнь так будут работать? Или их тоже запугали? Очень гибкие позвончники... Один мой бывший начальник смеялся над собой, "надо же. какой я гибкий стал " Это смех такой, сквозь слезы. Ну хоть кто-то может своим "благополучием" сомнительным поступиться?

Человеку счистой совестью гораздо легче живется, поверьте. Сами же пишете на воротах тюрьмы - "на свободу с чистой совестью". Вот такой лозунг для всех последующих маршей. Чудный лозунг, пусть привыкают, и судьи и психиатры.

[Malasha]

А что заставляет судей вести себя так, по сути убивать человека

http://www.kasparov.ru/material.php?id=528E043713B4F

"Еще о голодовке Сергея Кривова
Анна Каретникова: Если с ним, не приведи Всевышний, вдруг что-то случится, на нас всех будет вина
update: 21-11-2013 (17:20)
Еще раз побывали у Сергея Кривова в "Матросской Тишине" с безуспешной попыткой что-то сделать с его этой уже слишком сильно затянувшейся голодовкой. Сначала Зоя Светова долго и очень убедительно говорила с Сергеем. Выяснилось, что уже в воскресение при визите Борщева и Волковой он написал заявление о том, что готов прекратить голодовку, если ему дадут неделю на выход из нее без выездов в суд. Как я понимаю, участники написания заявления полагали, что это — выход. Руководство учреждения заняло такую позицию, что это — шантаж, а на шантаж поддаваться нельзя. (Ну, отказ от пищи — сам по себе шантажное поведение). И в суд Кривова будут продолжать вывозить, покуда не возникнет серьезных медицинских проблем. А от госпитализации он письменно отказывается. Напомню, что голодает Кривов, так как ему не выдают вовремя протоколы судебных заседаний, в связи с чем он полагает, что они фальсифицируются.

Я — не доктор, чтоб диагностировать состояние Кривова. Выглядит он неважно. Речь его нам с Зоей показалась какой-то немного неестественной, медицинские же работники считают, что все нормально. Похудел он сильно, 19, по-моему, килограмм потерял. Он жалуется на плохое самочувствие, как устно, так и письменно. Ну, вы знаете, что в суде к нему не пропускают "скорые", и все вот это. Когда он падает. Медицинские сотрудники СИЗО, а вслед за ними — руководство и УФСИН считают, что состояние Сергея Кривова — удовлетворительное. А обмороки в суде ни о чем не свидетельствуют, поскольку не зафиксированы врачем. А врач их не может зафиксировать, так как его в зал суда не пускают. К тому же, сотрудники полагают, что Кривов подъедает втихаря, в частности — путем получения продуктов питания по межкамерной связи, а еще — при конвоировании в суд и в суде. Ну, про межкамерную связь я ничего не знаю, это что такое? а вот что до конвоирования и суда... Я юрист. Что делает юрист? Юрист читает законодательство. Просто читает. Иногда понимает. Что-то замечает. И делает выводы.

Ситуация вообще не очень хорошая, она мне не нравится. 62-й, что ли, день голодовки. Ну, хоть неделю вычеркните, хоть две недели, когда в камере находились продукты. Он не молод и не здоров. Если с ним, не приведи Всевышний, вдруг что-то случится, на нас всех будет вина. Но решать тут не мне, я — наблюдатель. Я наблюдаю. Содействую, согласно мандату, — по мере сил.

При том, что не мне обсуждать правильность действий заключенного, да еще голодающего, — но не могу на 100 процентов согласиться с тем, что надо подвергать свою жизнь угрозе из-за протоколов. Это важная, но всего лишь частность. Ну, опять-таки: каждый принимает решение сам.

В общем, в конструктивной и деловой атмосфере сотрудники следственного изолятора, включая медицинских работников, и члены ОНК путем рабочего обсуждения достигли того понимания, что Кривов завтра (уже сегодня) поедет в суд на специальной машине и в сопровождении медицинского работника. И где, интересно, медработник находится во время процесса, как решит судья? Ну и все такое. Это для Москвы, по-моему, новая практика, по крайней мере, я с ней не сталкивалась.

Тут, кстати, в районе 19 прибыли еще два члена ОНК в усиление. Это были члены нового созыва ОНК Москвы от команды Антона Цветкова, наши новые коллеги! Павел Пятницкий и Вячеслав Панькин. Я лично очень рада была прибытию новых членов ОНК, только я сначала не вполне поняла, почему их вызвало в СИЗО УФСИН. Таких солидных мужчин. Но потом я-то я поняла, что это — очень правильный новый метод взаимодействия учреждения, управления и ОНК: если в СИЗО вдруг мало наблюдателей, то управление теперь поскорей позвонит новому председателю ОНК, например, и пригласит еще восемь парочку, чтоб наблюдателям такой толпой было удобней дезорганизовыватьь проверять работу учреждения, в частности — соблюдение в учреждении прав и законных интересов заключенных, я обычно этим занимаюсь. Остальные — пусть чем хотят занимаются. Анекдотами, историями из жизни, политическими набросами... Всем людям, у которых полно свободного времени, это очень актуально. Разногласий между четырьмя присутствовавшими наблюдателями не возникло. Один из новых наблюдателей тоже не мог взять в толк, почему бы Кривова и не подержать без судов в больнице несколько дней. Вообще ни у кого не возникло никаких разногласий. Нам только как-то надо решать вопрос с выходом из голодовки Кривова. Этот вопрос не решен до сих пор, как я понимаю. Если сейчас с Кривовым находится в суде медработник, то это — частичное решение вопроса. Да, вот сейчас мне сообщают, что Кривов прибыл в суд вместе с медицинским работником. Очень хорошо, спасибо большое.

Писала уже в твиттер: спасибо огромное, СИЗО-1, что приняли наконец телевизоры от "Справедливой помощи". "Справедливая помощь", спасибо, что передали! Это было долго, но операция увенчалась успехом, и я очень вам признательна! Уже не верила в успех. Вот только в свой адрес я почему-то по этому поводу никакого "спасибо" не услышала. Ну, ничего, бывает. Главное — что мы это сделали. Я очень надеюсь, что в ближайшем будущем гуманитарную помощь распределят по нуждающимся камерам.

Кстати, о телевизорах. Никто не хочет оказать следственным изоляторам Москвы благотворительную помощь? Телевизоров по-прежнему не хватает. Вот СИЗО-5 очень просит телевизоров, небольших. Там, кстати, сидят несовершеннолетние, поэтому я обратила бы на это ваше внимание. Подумайте, вдруг вам известно, кто мог бы пожертвовать? Но только телевизоры нужны новые и со всеми необходимыми документами. Можно со мной связаться для уточнения деталей. Ну, я еще буду отдельно об этом писать. В общем, это тема важная: в камерах месяцами сидишь, и кроме книжек и ТВ, заняться мало чем есть. Очень просят многие камеры, которые мы посещаем, телевизоры. Буду признательна за помощь."

Анна Каретникова

[Malasha]

Новая газета пишет
http://novayagazeta.livejournal.com/1475523.html

12 декабря в Московской психиатрической клинической больнице № 1 им. Н.А. Алексеева (до 1994-го имени П.П. Кащенко) состоялось заседание комиссии по вопросам профессиональной этики Росcийского общества психиатров. Обсуждали заявления в СМИ Андрея Бильжо, связанные с делом Михаила Косенко, инвалида второй группы, признанного виновным по «болотному делу» и до сих пор находящегося в СИЗО. Похоже, что поле независимой экспертизы в России продолжает сужаться. Мы попросили Андрея Бильжо рассказать о самом заседании и его последствиях.

Андрей БИЛЬЖО:
— Главный психиатр России, профессор Зураб Ильич Кикелидзе, публично пригласил (хотя сначала оговорился, что «вызвал») меня в прямом эфире телеканала «Дождь».

В прямом эфире со мной связались по скайпу, я находился в Тбилиси в большой грузинской компании. И я сразу подумал, что скажу Зурабу Кикелидзе, который находится в Москве и которого знаю больше 30 лет: «Дорогой Зураб Ильич, как смешно устроен мир: я сижу в Тбилиси, вы — в Москве, и мы обсуждаем столь серьезные темы». Но разговор пошел совсем в другом русле. В общем, меня вызвали на эту комиссию. Я ответил, что непременно приду.

Заседание проходило на территории бывшей больницы имени Кащенко (в которой я проработал несколько лет) в кабинете главного врача, который отсутствовал. Над его пустующим креслом висел портрет Владимира Владимировича Путина. Что, согласитесь, выглядит странно, учитывая профиль лечебного учреждения.

Обсуждались все мои высказывания в СМИ, интервью, связанные с фигурантом по делу событий 6 мая Михаилом Косенко, осужденным на принудительное лечение в психиатрической больнице.

В заседании принимали участие судебные психиатры-эксперты и члены комиссии по этике. Атмосфера была напряженной — против меня были тяжеловесы в области психиатрии, включая главного психиатра страны. Разговор трудный, нелицеприятный, хотя было видно, что некоторые из судей относились ко мне с уважением и даже симпатией. Но были члены комиссии, которые не давали сказать слова, перебивали до такой степени, что пришлось предложить: «Тогда стройте вопросы так, чтобы я мог отвечать только «да» или «нет». Был даже момент, когда я собрался уйти.

Абсурдность ситуации заключается в том, что я давно уже не практикую как психиатр. Но за плечами образование, пятнадцатилетний стаж работы, кандидатская. Однако и дальше в самых разных сферах я хранил преданность профессии: на протяжении почти четверти века в различных СМИ, телепрограммах занимался так называемой психиатрической публицистикой, пытаясь отмыть психиатрию от приставших к ней негативных эпитетов, типа «карательная».

И в ситуации с Михаилом Косенко я выступал столь резко (во всяком случае, так показалось ряду психиатров), потому что история эта чудовищным образом задела не только самого Косенко, но нанесла серьезный ущерб имиджу психиатрической медицины. Удивительно, что с Зурабом Кикелидзе мы не раз сталкивались в разных программах и всегда отстаивали общую точку зрения, говорили о психиатрии, о защите больных.

На этой же комиссии поляризовались две точки зрения. Моя заключалась в том, что судебно-психиатрическая комиссия была проведена поверхностно. Я выяснил, что она шла всего 45 минут (судебные психиатры называют столь короткий анализ «пятиминуткой»).

К тому же выяснилось, что судебный психиатр не имеет права беседовать с родными, друзьями их подопечного, то есть собирать так называемый объективный анамнез. Мое мнение (оно вызвало град упреков коллег): психиатр обязан это делать. Острее всех высказывался Зураб Кикелидзе, он упрекал меня в незнании судебной психиатрии. Но я с самого начала признался, что судебным психиатром себя никогда не считал. По их логике, и говорить на эту тему я не имел права. Хотя мне представляется, если психиатр не имеет права собирать объективный анамнез, то это очень тревожный признак. Понять, что происходит с пациентом, без этого практически невозможно.

К тому же я считал и считаю, что столь резонансное дело, касающееся судьбы человека, должно и с точки зрения психиатрической экспертизы выглядеть более солидно и доказательно.

Надо знать, что к моменту судебной экспертизы Михаил Косенко находился в СИЗО, будучи больным человеком, инвалидом второй группы, — больше года он получал стандартные лекарства. Никто из психиатров его регулярно не консультировал. Разве это не вопиющее свидетельство антигуманности?

И вот еще одно удивительнейшее обстоятельство. Оказывается, у судебных психиатров была возможность благородного решения проблемы — рекомендовать пациенту амбулаторно-принудительное лечение. Тем более что Косенко 12 лет наблюдался амбулаторно, не было показаний для того, чтобы его направить в больницу. К врачам являлся сам, никто за ним не приходил, сам принимал лекарства, отношение к своей болезни и состоянию было адекватным. Казалось, амбулаторное лечение для него — единственно возможный и правильный выход. Но судебные психиатры тут же меня остановили: оказывается, суд бы это экспертное решение не удовлетворил. Из чего я сделал вывод, что решение судебно-психиатрической комиссии для суда не имеет ровным счетом никакого значения; или имеет тогда, когда это решение устраивает суд. И, кстати, судебные психиатры этого практически не отрицали.

Выходит, что судья, не разбирающийся в тонкостях медицины, может заявить: «А чего это вы направляете его на амбулаторное… Я считаю, его надо только на принудительно-стационарное…».

Но в таком случае психиатры должны были поступить по долгу совести и профессиональной чести. Дальше выбор суда — поступать неблагородно или учесть мнение профессионалов. Таким образом, была бы честна и чиста сама наука психиатрия, которая сегодня вновь, как в прежние годы, «удостаивается» непочетного эпитета «карательная». Не считаю, что наша психиатрия вернулась в темную зону прошлого, но по ее имиджу нанесен мощный удар.

Так что в этой истории две стороны потерпевших. С одной стороны, наша психиатрия. С другой — продолжает страдать Михаил Косенко, до сих пор находящийся в больнице при СИЗО, хотя два месяца назад было вынесено решение о переводе его в психиатрическую больницу № 5. Слава богу, месяцы, проведенные в СИЗО, ему засчитываются в общий срок. Радует и то, что некоторые члены комиссии по этике приняли мою сторону в отношении амбулаторно-принудительного лечения, а также более скрупулезной экспертизы. Мне даже показалось, что забрезжила возможность диалога. Даже было высказано пожелание включить меня в комиссию по переосвидетельствованию пациента Михаила Косенко, которое должно состояться через несколько месяцев. Чему я был бы несказанно рад.

Записала Лариса Малюкова
обозреватель «Новой»
Фото: РИА Новости

P.S. Заключение комиссии по вопросам профессиональной этики Росcийского общества психиатров Андрей Бильжо должен получить через несколько дней. «Новая» следит за развитием событий.