Шизофрения - лечение общением

Злые руки.

А злые руки непременно
Мой разукрасили досуг
Я умилялся вдохновенно,
Ах еслиб не было злых рук.
И в сотый раз спасут от скуки
Лишённых смысла терпких фраз
Ах эти злые, злые руки
Мой изуродуют рассказ.
Задув свечу, как в старой сказке
Я вдруг увижу в темноте
Под тонким слоем старой краски
Те злые руки на стене.

Как в покинутом сне -
Старой краски мазки -
На стене безопасной -
Не рисуй только дверь -
Потому что Луна
Потому что закаты
Потому что свеча - это вы
Ну а мне рановато - предрекать вам мечты
Вы как будто так злы
Что лишаете смысла свои постулаты
Мы же Злы - потому что солдаты
Дело рук - психология войны..

ВЫЖИВШИЙ

В неверных бликах света,
сквозь влагу сонных глаз,
я вижу темный берег.
Костер почти угас.

Встаю и, вслух считая,
ступаю по песку.
Я выброшен из Рая
в межзвездную тоску.

Сажусь и тусклый уголь,
подобьем красных глаз,
в лицо мне смотрит. "Кто ты?
Поведай свой рассказ"

Поднялся вой. Средь бури
изломанной стрелой
блестящая скользнула
и выстрел громовой

поднялся над волнами,
кусавшими песок.
Укрытый валунами,
я был от них далек.

И вдруг в скрипящей роще
послышался мне звук.
Он глуше был и проще,
похож на сердца стук.

Фигура отделилась
от сумрачных стволов.
И вдруг остановилась.
Дышал ее покров

в порывах тяжких ветра.
На миг открылось мне -
лицо в полях из фетра
таилось в глубине

бушующих материй.
Под звездною стеной
как створки черной двери
в пещере ледяной.

В пещере бездыханной
Ломаясь от тоски
Сидел индеец странный
Сушил свои носки.

Лицо под фетром прячя
Индеец говорил -
Придет и наше время
И рухнет старый Рим.
Одел носки и топнул
Ногой о твердь земли
И тут же показались
Америки огни))

Сидел на полке Пирожок,
Не тужил, не горевал,
Но однажды сапожок
В коридоре увидал.

"Я пойду" - сказал в себе
Прогуляюсь не спеша,
Как то мне не по себе,
Накурился гагашиша.

А на улице дожди,
Я промокну, пропаду,
Мне помогут сапоги
Только как я в них пойду?

Так и думал Пирожок,
Хлебный мякиш не у дел,
А напротив сапожок
Лакированный блестел.

ВЫЖИВШИЙ

"Я света ярче. Посреди вселенной
протянутая вдаль надежды нить.
Из пламени я восстаю нетленной.
Что было и грядет лишь мне судить.

Скажи, беглец, какие ищет тени
твоя кипучая, бесцельная душа?
Избавь себя от меда заблуждений
гордыни блеск в себе уничижа.

Ты выброшен не берег незнакомый.
Ты жаждешь и не ведаешь пути.
Не ты ли верил, что желанней дома
ты в неизвестном сможешь кров найти?

Где блеск в твоих глазах когда загадка
маня крылом взмывала вдалеке?
Лишь груды камня хаотичной кладкой,
да глаз луны в туманном молоке.

Под этим небом ты приют последний,
последний кров найдешь своим стопам.
Где будешь ты, из прежних поколений
не был никто. Никто не будет там."

Струями света взгляд очей суровый
вошел мне в сердце. Трепетом объят,
пал на колени я, от страха обескровлен,
безмолвствуя, из времени изъят.

Ударил ветер, раздувая складки
Судьбы бесцветного и пыльного плаща.
Земная твердь мне показалась шаткой,
утихли волны в страхе трепеща.

Но миг прошел и прежних дерзновений
во мне змеиный двинулся язык.
И взгляд мой снова обратился к тени,
фарфоровый ее мне виден лик.

"Ты все грозишь и жаждешь ставить точки?" -
так начал я, вставая в полный рост -
"Для сильной воли ты - тумана клочья,
страшна лишь тем - бредущим на погост!"

И взор очей уже горящих ярко
скрестил как шпагу с гостьей роковой.
И хлад повержен, стало телу жарко
и волны как отряд передовой

за мною встали как дружина верных
на все готовых и отчаянных бойцов.
Под взором звезд, пылающих, нетленных,
я страх поверг узнав природу слов.