Моя история.
Добавлено: 02.07.2015, 15:04
Здравствуйте, форумчане. Имя моё не так важно. Я хочу рассказать вам о себе.
Всё началось со школы. Дети сразу не приняли меня, как нечто чужеродное. В начальной школе это были лишь мелкие потасовки и конфликты. А вот после перехода из начальной школы в среднюю на меня обрушились старшие. Главным образом, парни 9-11 классов. Они не избегали случая подъебнуть меня, причинить боль. Как душевную, так и физическую.
Учителя не спасли меня от них. Они валили всё на меня, мол, я сама провоцирую их. Хотя мне было страшно лишний раз высунуться из класса в коридор, чтобы не нарваться. Одноклассники не мучили меня вместе со старшими, но и не поддерживали никак.
Это происходило на фоне домашних проблем - запили мать и отчим. Пили много, в три горла. Было ужасно больно видеть собственную мать в таком состоянии. Они приводили ночью в дом каких-то мужиков и тёток, и они все бухали и гуляли до утра. Лёжа буквально за стенкой, я не могла уснуть. Когда "гости" наконец-то уходили, а "родители" ложились спать, я вставала и драила кухню, чтобы утром было чисто, как будто ничего и не было. Это был период с моих 11 до 13 лет. Было ужасно плохо, небо казалось с овчинку.
Потом я начала отращивать броню. Не могу защититься дома - защищусь хотя бы в школе. Я стала ходить в черном и слушать блэк-метал. Так я чувствовала себя увереннее, круче, сильнее.
В 13 лет я впервые нанесла себе повреждение - натерла кожу левой руки тёркой в фарш и залила йодом. Таким образом я хотела отвлечь мать от её "возлюбленного" и их возлияний. Это было отчаяние, так как больше ничего не помогало. Я умоляла на коленях, угрожала, выливала водку в раковину, но ничего не менялось - я обложена дерьмом и заброшена, они продолжают гулять и "радоваться жизни". При этом меня даже одну на улицу не выпускали. Я была совершенно одна.
Ожог получился страшным. Мать рыдала, по утрам перевязывая мне рану. И мне было так приятно видеть её слёзы, как бальзам на душу.
С тех пор всё постепенно пошло на лад. В школе от меня отвалили, считая уже не просто неадекватной, а откровенно сумасшедшей. Дома они продолжали выпивать, но такого масштабного "цензура мат" больше не было. Вскоре отчим уехал домой, в деревню, ухаживать за больным отцом. С дрожью в коленях жду момента, когда он вернётся. Я ненавижу его за то, что он лишил меня матери тогда, когда я в ней так нуждалась. Для меня он навсегда пьянь, срань и дрянь. Я не смогу простить его.
Однако, это освобождение пришло поздно. Я медленно сходила с ума. Я стала бояться оставаться дома одна - у меня постоянно было ощущение, что за мной наблюдают. Я слышала шаги и звук такой, специфический - как будто стул везут по полу. Я так его боялась. Раскрашивала себе лицо под труп. Было страшно видеть себя в зеркале, но в то же время это приносило мне успокоение.
Однажды мать пришла с работы пораньше и я не успела до конца смыть грим. Она щёлкнула меня на телефон и сказала "Я покажу это психиатру". Это был единственный раз в жизни, когда она назвала меня больной. И то не прямо.
С каждым годом я становилась мрачнее, и начала тупеть. Как интеллектуально, так и эмоционально. Если и возникают теперь эмоции, то выражаются они неадекватно. Не так, как надо.
Апогея моё состояние достигло в 10 классе. Особенно лето 2013 года. Я помню, что я лишь спала, сидела целыми днями перед окном и испытывала страшнейшую душевную боль, которую я не могу сравнить ни с чем. Иногда возникала агрессия, в приступах которой я начинала избивать и резать себя, бросаь вещи, колотить стены и орать. Я много и часто (если не сказать - постоянно) думала о смерти, однако ни одной попытки суицида не предприняла. Не хватало сил обдумать детали и исполнить.
В 11 классе я более-менее оклемалась. Снова начала пытаться учиться, сдала ЕГЭ. Меня подкосил плохой результат по истории. Это был важный для меня экзамен. С тех пор я рыдала каждый день. И тогда я добровольно обратилась к психотерапевту в поликлинику.
Она поговорила со мной, после чего вызвала мать и сказала "Ваш ребёнок тяжело болеет уже много лет. Надо её в больницу"
Так я впервые оказалась в психиатрической лечебнице. Мне было 17.
Меня определили в закрытую палату. Там было 8 коек и стеклянная дверь, за которой постоянно сидели медсёстры и саниатрки. Такая же дверь вела прямо из нашей палаты в кафельную комнатушку с унитазом, раковиной и одной душевой кабиной. В коридор нас не выпускали, еду приносили прямо в палату. Телефонов, естественно, ни у кого не было.
От такого жития я устраивала перформансы ежедневно. Билась в их стеклянную дверь, рыдала и кричала, чтобы меня выпустили отсюда. Медсестра забегала ко мне, гладить по голове и кормить успокоительными.
Такие приступы сменялись блаженным спокойствием, когда я могла часами сидеть за обеденным столом и глядеть на солнышко в окно.
Другие пациентки постоянно спали. Им давали тяжелые лекарства. Мне не было 18, и мне такие давать не могли, лишь лёгкие антидепрессанты. Но мне и без них было плохо. Начала галлюцинировать.
В итоге меня продержали в закрытой палате 1,5 месяца, дольше всех. Перевели в обычные палаты, после чего, буквально спустя несколько дней, выписали.
Потом было долгое лечение в ПНД, полгода в состоянии овоща, ещё три госпитализации, набор 20 кг, из которых 10 уже сброшены.
В пятницу я узнала, что во всех моих выписках стоит диагноз "Шизофрения". Какая - мне не сказали. Скрывали потому, что знали, как я боюсь заболеть шизофренией. Наверное, правильно делали, но я не жалею, что выяснила правду. Может быть, диагноз ошибочный. Я не знаю.
Сейчас меня перевели с арипипразола на кветиапин, и я сижу дома с сильными головокружениями.
Я работаю и в этом году буду подавать документы в институт. Надеюсь, не сбегу оттуда.
Может быть, всё будет хорошо. А может быть, я совсем чокнусь. Не знаю. Время покажет.
Всё началось со школы. Дети сразу не приняли меня, как нечто чужеродное. В начальной школе это были лишь мелкие потасовки и конфликты. А вот после перехода из начальной школы в среднюю на меня обрушились старшие. Главным образом, парни 9-11 классов. Они не избегали случая подъебнуть меня, причинить боль. Как душевную, так и физическую.
Учителя не спасли меня от них. Они валили всё на меня, мол, я сама провоцирую их. Хотя мне было страшно лишний раз высунуться из класса в коридор, чтобы не нарваться. Одноклассники не мучили меня вместе со старшими, но и не поддерживали никак.
Это происходило на фоне домашних проблем - запили мать и отчим. Пили много, в три горла. Было ужасно больно видеть собственную мать в таком состоянии. Они приводили ночью в дом каких-то мужиков и тёток, и они все бухали и гуляли до утра. Лёжа буквально за стенкой, я не могла уснуть. Когда "гости" наконец-то уходили, а "родители" ложились спать, я вставала и драила кухню, чтобы утром было чисто, как будто ничего и не было. Это был период с моих 11 до 13 лет. Было ужасно плохо, небо казалось с овчинку.
Потом я начала отращивать броню. Не могу защититься дома - защищусь хотя бы в школе. Я стала ходить в черном и слушать блэк-метал. Так я чувствовала себя увереннее, круче, сильнее.
В 13 лет я впервые нанесла себе повреждение - натерла кожу левой руки тёркой в фарш и залила йодом. Таким образом я хотела отвлечь мать от её "возлюбленного" и их возлияний. Это было отчаяние, так как больше ничего не помогало. Я умоляла на коленях, угрожала, выливала водку в раковину, но ничего не менялось - я обложена дерьмом и заброшена, они продолжают гулять и "радоваться жизни". При этом меня даже одну на улицу не выпускали. Я была совершенно одна.
Ожог получился страшным. Мать рыдала, по утрам перевязывая мне рану. И мне было так приятно видеть её слёзы, как бальзам на душу.
С тех пор всё постепенно пошло на лад. В школе от меня отвалили, считая уже не просто неадекватной, а откровенно сумасшедшей. Дома они продолжали выпивать, но такого масштабного "цензура мат" больше не было. Вскоре отчим уехал домой, в деревню, ухаживать за больным отцом. С дрожью в коленях жду момента, когда он вернётся. Я ненавижу его за то, что он лишил меня матери тогда, когда я в ней так нуждалась. Для меня он навсегда пьянь, срань и дрянь. Я не смогу простить его.
Однако, это освобождение пришло поздно. Я медленно сходила с ума. Я стала бояться оставаться дома одна - у меня постоянно было ощущение, что за мной наблюдают. Я слышала шаги и звук такой, специфический - как будто стул везут по полу. Я так его боялась. Раскрашивала себе лицо под труп. Было страшно видеть себя в зеркале, но в то же время это приносило мне успокоение.
Однажды мать пришла с работы пораньше и я не успела до конца смыть грим. Она щёлкнула меня на телефон и сказала "Я покажу это психиатру". Это был единственный раз в жизни, когда она назвала меня больной. И то не прямо.
С каждым годом я становилась мрачнее, и начала тупеть. Как интеллектуально, так и эмоционально. Если и возникают теперь эмоции, то выражаются они неадекватно. Не так, как надо.
Апогея моё состояние достигло в 10 классе. Особенно лето 2013 года. Я помню, что я лишь спала, сидела целыми днями перед окном и испытывала страшнейшую душевную боль, которую я не могу сравнить ни с чем. Иногда возникала агрессия, в приступах которой я начинала избивать и резать себя, бросаь вещи, колотить стены и орать. Я много и часто (если не сказать - постоянно) думала о смерти, однако ни одной попытки суицида не предприняла. Не хватало сил обдумать детали и исполнить.
В 11 классе я более-менее оклемалась. Снова начала пытаться учиться, сдала ЕГЭ. Меня подкосил плохой результат по истории. Это был важный для меня экзамен. С тех пор я рыдала каждый день. И тогда я добровольно обратилась к психотерапевту в поликлинику.
Она поговорила со мной, после чего вызвала мать и сказала "Ваш ребёнок тяжело болеет уже много лет. Надо её в больницу"
Так я впервые оказалась в психиатрической лечебнице. Мне было 17.
Меня определили в закрытую палату. Там было 8 коек и стеклянная дверь, за которой постоянно сидели медсёстры и саниатрки. Такая же дверь вела прямо из нашей палаты в кафельную комнатушку с унитазом, раковиной и одной душевой кабиной. В коридор нас не выпускали, еду приносили прямо в палату. Телефонов, естественно, ни у кого не было.
От такого жития я устраивала перформансы ежедневно. Билась в их стеклянную дверь, рыдала и кричала, чтобы меня выпустили отсюда. Медсестра забегала ко мне, гладить по голове и кормить успокоительными.
Такие приступы сменялись блаженным спокойствием, когда я могла часами сидеть за обеденным столом и глядеть на солнышко в окно.
Другие пациентки постоянно спали. Им давали тяжелые лекарства. Мне не было 18, и мне такие давать не могли, лишь лёгкие антидепрессанты. Но мне и без них было плохо. Начала галлюцинировать.
В итоге меня продержали в закрытой палате 1,5 месяца, дольше всех. Перевели в обычные палаты, после чего, буквально спустя несколько дней, выписали.
Потом было долгое лечение в ПНД, полгода в состоянии овоща, ещё три госпитализации, набор 20 кг, из которых 10 уже сброшены.
В пятницу я узнала, что во всех моих выписках стоит диагноз "Шизофрения". Какая - мне не сказали. Скрывали потому, что знали, как я боюсь заболеть шизофренией. Наверное, правильно делали, но я не жалею, что выяснила правду. Может быть, диагноз ошибочный. Я не знаю.
Сейчас меня перевели с арипипразола на кветиапин, и я сижу дома с сильными головокружениями.
Я работаю и в этом году буду подавать документы в институт. Надеюсь, не сбегу оттуда.
Может быть, всё будет хорошо. А может быть, я совсем чокнусь. Не знаю. Время покажет.