Автор Галкин К.Ю.
Кандидат медицинских наук, врач-психиатр высшей категории. Является членом Российского общества психиатров, Независимой психиатрической ассоциации и Европейской психиатрической ассоциации (АЕР). Главный врач Психоневрологического диспансера г. Волгодонска.
Из первой главы - история вопроса:
...
Первые попытки учения о травматических неврозах можно отнести к концу 18-го века. В Англии (чуть позже в САСШ и Германии) в это время начинается научно-техническая революция, механизация производства, развитие транспортной сети, что в свою очередь привело к росту пострадавших от несчастных случаев (аварий, катастроф и пр.). В 1866 году английский хирург Эриксен описывает «сотрясение спинного мозга, нервный шок и другие невыясненные повреждения нервной системы» или «железнодорожный спинной мозг». Эриксен связывал психические расстройства, проявляющиеся у пострадавших от катастроф, с изменениями в «мозговых оболочках и веществе спинного и головного мозга».
Немецкий психиатр Мели (1881), находившийся (по мнению А.И.Ющенко) под влиянием взглядов Брике (1859) и Шарко (1878) на истерию пытался объяснить происхождение «травматического невроза» влиянием только психического воздействия, душевного возбуждения, испуга. Его идеи нашли своё подтверждение в трудах американских врачей Уилкса, Уолтона и Петнема. Они поддержали идею функциональной, истерической природы травматического невроза.
Первоначально «травматическими» расстройствами занимались преимущественно военные психиатры, исследующие эмоциональные реакции у жертв и участников искусственно созданной катастрофы – войны. Первое психиатрическое описание («солдатское сердце»), которое сделал Da Costa в 1871 году относится к боевым действиям времен гражданской войны в Америке (Попов Ю.В. и соавт., 1997). Во время гражданской войны в Америке психические нарушения рассматривались как проявления «ностальгии», что считалось разновидностью «меланхолии» или «слабо выраженным психозом» вследствие разочарования, недовольства и тоски («ностальгии») по дому (Glass A.J., 1966).
В 1884 году Шарко и его ученики (Рише, Бербез, Гиньон, Буверет) выдвинули в качестве основной причины «травматического невроза» эмоцию и шок.
Взгляды Бирда на неврастению и Шарко на истерию повлияли на подход французских, английских и американских врачей к травматическому неврозу, как к заболеванию, имеющему психогенно-эмотивное происхождение.
В Германии невролог Оппенгейм в 1889 году выпустил монографию «Травматические неврозы», которая повлияла на взгляды врачей в Германии и России (психоневрология России всегда чувствовала влияние психоневрологии Германии более, чем любой другой страны). В частности, по мнению Оппенгейма «травматические неврозы» имеют в основе изменения всей нервной системы и, даже, всего организма. Оппенгейм утверждал, что в патогенезе травматического невроза не менее важен происходящий при этом шок периферических нервов с молекулярными изменениями в них, передающимися с периферии на различные части ЦНС и парализующими как периферические, так и центральные части последней (Ющенко А.И., 1934).
Другой подход в понимании сущности человека в наиболее завершённом виде содержится в концепции психоанализа Зигмунда Фрейда, которая оказала значительное влияние на разработку проблемы психогенных расстройств в ряде западных стран. В классической трактовке этой концепции полностью игнорируются социальные факторы и индивидуальное сознание. Это послужило источником пересмотра «классического» психоанализа и появлением различных модификаций, названных впоследствии «неофрейдизмом».
В период первой мировой войны, согласно источникам, цитируемым Jaspers K. (1997), после воздушных атак английской авиацией в психиатрические клиники Берлина попадали люди страдающие бессонницей и страхами, которые прекращались в плохую непригодную для полетов бомбардировщиков погоду. Jaspers K. впервые классифицировал реактивные состояния согласно:
1. поводам, приводящим к возникновению реакции
2. психической структуре реактивных состояний
3. типу и психической конституции, предопределяющей реактивность личности.
Он же цитирует Christoffer (1919), который впервые выделяет «неврозы материальной компенсации» («рентные неврозы») после несчастного случая, «психоза землетрясения» и других катастрофических психозов. Повод, по мнению Jaspers K., должен быть адекватен состоянию, содержание переживания должно быть связано с содержанием аномальной реакции, а аномальная реакция должна кончиться после ликвидации ее первопричины или постепенно сойти на нет.
В годы первой и второй мировых войн такими терминами как «контузионный шок», «боевое истощение», «артиллерийский шок» и «боевой (военный) невроз» чаще всего объясняли эмоциональное состояние при (после) физических травмах и ранениях. В начале 20 века у врачей не было уже сомнений в существовании особой группы психических расстройств, обязанных тяжелым переживаниям. Интересно, что одни из первых клинически верных описаний острых реакций на стресс и расстройств адаптации дали нам писатели Э. Хемингуей, Р. Олдингтон, Э.М. Ремарк, которые описывали состояние солдат относящихся к «потерянному поколению» (generatione perdu), по определению Гертруды Стайн. В романе Эриха Мария Ремарк «Возвращение» так описываются переживания главного героя романа Эрнста Биркхольца, который вернувшись из окопов первой мировой войны пытается вернуться к мирной жизни: «…Тьма подкрадывается снова, и с ней – рокот артиллерийской пальбы. А откуда-то из далека, как-будто нас разделяют леса и горы, доносятся каплями падающие слова, которые мало-помалу приобретают смысл и проникают в сознание… Я слышу голос матери среди отдаленного грохота орудий … опять я падаю, падаю, и опять вторгаются тени, и бесконечные волны их заливают меня, они все темнее и темнее…Медленно возвращается ко мне сознание, и я открываю глаза. Рядом стоит моя мать с побледневшим от ужаса лицом и смотрит на меня.». Не менее сильное описание «симптомов повторного переживания» дается в следующем отрывке этого произведения: «…Дует ветер, на горизонте синеют горы. И вдруг меня пронзает дикий страх. Вниз…вниз…под прикрытие…Ведь я совершенно не защищен, местность со всех сторон просматривается!…Я судорожно вздрагиваю, в ужасе раскинув руки, как безумный бросаюсь вперед, спешу спрятаться за дерево, дрожу, задыхаюсь…Через секунду перевожу дыхание. Прошло…только через несколько минут прихожу в себя.». Герой романа Ричарда Олдингтона «Все люди – враги» Энтони Кларендон после возвращения домой с фронта каждую ночь испытывает кошмары и ночные ужасы сопровождаемые выраженной нейровегетативной дисфункцией: «…Он обернулся, не помня себя от ужаса, увидел оскаленные черепа и немецкие шлемы… Все кончено, они одолели его. Он попытался вскрикнуть, но язык беспомощно ворочался в пересохшем рту, и у него вырвался какой-то хриплый стон…Энтони лежал неподвижно поперек кровати, с трудом переводя дыхание и прислушиваясь к частым глухим ударам своего сердца…Суставы правой руки нестерпимо болели…Пижама его насквозь промокла от пота…он не в состоянии был что-либо отчетливо сознавать…».
Проблемам участников первой мировой войны посвящена работа Майерса «Артиллерийский шок во Франции 1914 – 1918». В своей работе Майерс проводит дифференциальную диагностику между «контузией от разрыва снаряда» и «снарядным шоком»: если первое расстройство является физическим поражением, то второе вызывается сильнейшим дистрессом и относится к психическим расстройствам.
Исследования несчастий и катастроф всё чаще стали проводить и психиатры. ...