Так поступил Франко Базалья Деятель науки: Франко Базалья
Часть первая
Лондон, август 1964 года. Первый Международный конгресс по социальной психиатрии. Важное событие, объединяющее и формирующее новую психиатрию, которая в течение десятилетия прокладывает себе дорогу в Англии и Соединённых Штатах. Привлекает внимание, вызывая замешательство и одобрение, доклад с решительным и прямым названием — «Ликвидация психиатрической больницы как места изоляции». Автор — психиатр сорока лет, Франко Базалья, с 1961 года директор психиатрической больницы в Гориции, где он начал первый и единственный на тот момент в Италии эксперимент по созданию терапевтической общины. Этот текст, уже в первых строках, определяет суть вопроса. Базалья пишет: «В 1925 году адресованный директорам психиатрических больниц манифест французских художников, подписавшихся от имени Сюрреалистической революции, заканчивался так: “Завтра утром в час обхода, когда без каких-либо слов вы попытаетесь вступить в контакт с этими людьми, вы сможете вспомнить и признать, что по сравнению с ними вы имеете только одно преимущество — силу”. Уже к концу XVIII века, — продолжает Базалья, — один из отцов французской психиатрии, Филипп Пинель, заявил о праве на свободу для умалишённых, свободу, однако, предоставленную в замкнутом пространстве, отданную в руки законодателя и врача. Таким образом, спустя два века принудительные меры и применение силы всё ещё характеризуют жизнь в психиатрических больницах». Базалья продолжает, цитируя исследования английского автора Рассела Бартона о неврозах, вызванных изоляцией в психиатрических больницах, и мысль выдающегося французского психиатра того времени Анри Эя, утверждавшего: «Сегодня предметом психиатрии является уже не пациент, который внушает страх, а больной человек, который страх испытывает». «Однако в конечном счёте, — это всё слова Базальи, — психиатрическая больница неизменно представляется местом, благодаря которому пациент должен находиться под защитой и в безопасности. В самом деле, там везде имеются решётки, ворота, ключи, вязки, персонал с ограниченной технической и преимущественно гуманитарной подготовкой». Тем не менее, вопрос был открыт. «Ликвидация психиатрической больницы, — заключает Базалья на данном конгрессе 64 года, — это жизненно необходимый, если не просто очевидный вопрос».
Франко Базалья родился в Венеции 11 марта 1924 года вторым ребёнком в состоятельной семье, имевшей также двух дочерей. Зарекомендовав себя неравнодушным и любознательным студентом, в 1949 году он окончил медицинский факультет в Падуе и в 1952 году получил специализацию в Клинике нервных и психических заболеваний. Здесь он будет работать в течение 13 лет ассистентом у профессора Беллони, академического учёного старого закала, специализировавшегося на органической патологии. В 1953 году Базалья женится на также родившейся в Венеции Франке Онгаро, с которой у него появляется двое детей и с которой он создаёт необычный интеллектуальный тандем. С ней он пишет множество работ и делит социальную и политическую ответственность. Базалья вплотную работает над тем, чтобы объединить психопатологию и феноменологию. Занимаясь интенсивной научной деятельностью в эти отданные университету годы, он изучает и использует работы Бинсвангера, Минковского, Штрауса, Гуссерля, Хайдеггера, Ясперса, а также Мерло-Понти и Сартра — преимущественно авторов, необычных для нейропсихиатра и явно не вписывающихся в традиции итальянского университета той эпохи. Таким образом, «философ Базалья», как его иронично называл научный руководитель, понимает, что должен покинуть университет, где он, тем не менее, получил степень приват-доцента, и осенью 1961 года впервые в своей жизни приезжает в психиатрическую клинику, заняв место директора провинциальной психиатрической больницы в Гориции. То, что увидел здесь Базалья, как он не раз скажет об этом, было шокирующим и в то же время показательным.
Засовы, ключи, крики, запах напоминают ему тюрьму, где он студентом провёл последние шесть месяцев войны по обвинению в антифашистской деятельности. Больных Базалья неоднократно будет описывать словами Примо Леви, сказанными о заключённых концлагеря: «Представьте себе сейчас человека, которого вместе с любимыми людьми лишают своего дома, своих привычек, своей одежды, в конечном счёте всего, буквально всего, что он имеет: он будет обезличенным человеком, низведённым до страдания и нужды, забывшим о достоинстве и разумности, ибо такое легко происходит с теми, кто потерял всё перед тем, как потерять самого себя».
Из фильма Серджо Дзаволи «Сады Авеля»: «Они находятся здесь именно из-за психиатрической больницы, из-за психиатрической клиники, в конечном счёте. Психически больных мы постоянно встречаем в основном на окраинном бульваре, где они, возможно, из-за того, чтобы их облик не мешал нашей жизни...»
В психиатрической больнице Гориции Базалья и его сотрудники опробуют новый метод работы и начинают разрабатывать новый подход к психиатрии, к её предмету и функционированию. Вот Гориция в первом телевизионном фильме «Сады Авеля», созданном в 1968 году Серджо Дзаволи для телеканала «TV7»:
«Интервьюер:
— Профессор Базалья, критика, которой подвергается данная больница, — это скорее гражданский иск, чем предложение, касающееся психиатрии.
Франко Базалья:
— Я хотел бы начать с провокационного заявления, которое Вы делаете, говоря мне: это скорее гражданский иск, чем предложение, касающееся психиатрии... Я не мог бы предложить абсолютно ничего связанного с психиатрией для традиционной психиатрической больницы. В больнице, где пациенты связаны, полагаю, никакой вид терапии, будь то медикаментозная терапия или психотерапия, неспособен принести пользу этим людям, которые поставлены в положение подчинения и заточения теми, кто должен заботиться о них».
В очерке 1967 года «Персонал и учреждение» Франко Базалья писал: «Порождённые практикой надзора и опеки, психиатрическая наука и учреждение создали больного по их образу и подобию, чтобы оправдать и вместе с тем обеспечить применение методов, на которых они основывали свою деятельность. Но судя по эксперименту, проводимому нами с целью преобразования психиатрического учреждения, пациент оказывается крайне далёким от того, чем до сих пор считалась психиатрия. Что даёт нам право и вынуждает нас произвести эмпирическим путём пересмотр всей основы психиатрии».
Перенос внимания с болезни на больного приводит к конкретным шагам, начинающим, как Базалья скажет много лет спустя, ряд связанных друг с другом преобразований учреждения и общества. Также благодаря этому открывается новая область исследования и эксперимента, в которой понять больного и найти подход к нему исследователь, врач может в той мере, в какой исключает, отклоняет возможность рассматривать его как объект, то есть заключать его в диагностические рамки и, конкретнее, в психиатрическую больницу. «Учреждение, подлежащее ликвидации» — вторая книга коллектива из Гориции, опубликованная в 1968 году, широко известная в Италии, наряду с её многочисленными переводами и переизданиями, — продолжает повествование об этом эксперименте и теоретическом анализе. Ликвидировать это учреждение означает открыть пути к освобождению не только для больного, но и для врача как человека и как «специалиста-практика», по сатровскому выражению, нравившемуся Базалье. Ликвидировать это учреждение означает, помимо того, отказаться от полномочия осуществлять надзор и, таким образом, пойти на риск, чреватый для психиатра конфликтом с правосудием. Базалья действительно не раз будет подвергаться обвинениям в процессе своей деятельности. На заключительном этапе его неизменно будут оправдывать, и ход развития событий некоторым образом будет способствовать осознанию необходимости усовершенствовать закон о психиатрической помощи, появившийся в 1904 году. В эту борьбу вступает с момента своего основания движение «Демократичная психиатрия», которое в 1974 году проводит свой первый конгресс в Гориции, где администрация провинции только что вынудила уволиться сотрудников Базальи.
Часть вторая
«Демократичная психиатрия» становится голосом огромного количества реальных людей, не только работников и руководства психиатрических больниц, но и деятелей культуры и искусства, учащихся школ и вузов, открывших для себя психиатрическую больницу и условия в ней благодаря весьма успешной книге «Гибель класса», для которой фотоиллюстрации выполнили Карла Черати и Джанни Беренго Гардин, а редакторскую работу — Франка и Франко Базальи. Эта книга открывает продолжительную серию репортажей о психиатрических больницах. Таким образом, в течение нескольких лет Италия становится огромной экспериментальной лабораторией, где психически больной начал рассматриваться, говоря словами Базальи, в плоскости «вопроса о существовании в рамках самой социальной действительности, а не только в тривиальной медицинской плоскости».
Между тем в 1971 году, после короткого и нелёгкого пребывания на посту директора психиатрической больницы Пармы, Базалья принял приглашение Дзанетти — молодого президента провинции Триеста. Последний желал вложить средства в фундаментальную реформу государственной психиатрической больницы, которая являлась передовой, будучи созданной в начале XX века по образцу известной стайнхофской больницы в Вене. Когда Базалья начал работать в Триесте, в корпусах, построенных в строгом и изящном габсбургском стиле, содержалось 1200 человек. Сегодня в старом здании дирекции проживают бывшие стационарные пациенты пожилого возраста, которые занимают помещения, находившиеся в распоряжении директора и заведующего по хозяйственной части, тогда как в бывшем отделении длительной госпитализации ныне располагается управление служб психиатрической помощи, а в других бывших отделениях размещаются учреждения, лекционные залы и аудитории университета.
Из фильма Сильвано Агости «Полёт», 1975.
В триестский период деятельности вскоре возникает проект по ликвидации больничной системы и созданию — учитывая различия условий, ресурсов, исторических реалий, в которых существуют люди и города, — системы территориальных служб, способных функционировать в отсутствие психиатрической больницы и искоренить поддерживающую её культурную традицию. Речь идёт о том, чтобы разработать «идеальный проект реальности», как называет его Базалья в тексте 1973 года. Не абстрактный идеальный проект, который выражал бы собой мировоззрение людей, предлагающих объяснения для существующего положения вещей и оставляющих всё неизменным. Базалья проявляет интерес к тому, чтобы попытаться выяснить, насколько идеальный проект возможен на практике, исходя из особенностей ресурсов и условий той среды, в которую включён он сам и люди, с которыми он работает. Идеальный проект города без психиатрической больницы разрабатывается в Триесте и в других городах, в то время как вся Италия обсуждает эти реформы в атмосфере нарастающей социальной напряжённости. 13 мая 1978 года принимается Закон 180 о добровольных и принудительных медицинских освидетельствованиях, то есть о психиатрической реформе, которая в конце того же года станет частью реформы здравоохранения. В начале ноября 1979 года Франко Базалья покидает Триест, где занимается созданием новой системы, основой которой являются центры психической помощи, открытые 24 часа в сутки. Новая практическая задача, которой Базалья решил заняться, — это работа в Риме и регионе Лацио, где в то время было сосредоточено более 50% частных психиатрических коек в стране. За этим решением также стоит, как он напишет в 1979 году, ситуация, в которую новый закон поставил работника психиатрической помощи и которая была связана с отсутствием инициатив и чёткой работы учреждений. Данная ситуация является для Базальи удачным моментом, когда к ней никто не был подготовлен и можно было найти новый подход к проблемам.
Франка Онгаро-Базалья: «Речь шла не об изменении теории, об изменении взгляда на концепцию болезни. Речь шла о конкретном изменении жизненных возможностей, возможностей наладить взаимоотношения между больными и окружающими, возможностей участвовать в проекте, жизненных возможностей. Поэтому вопрос был не в том, чтобы давать различные определения психическому заболеванию, находить различные практические методы. Вопрос был в том, чтобы попытаться осуществить изменения путём формирования иной концепции здоровья, иной концепции болезни, иной концепции взаимоотношений, принятия, возможного сосуществования в конкретных сферах повседневной жизни, которые ближе к дому, чем к больнице. Психически больной не нуждается в больничной койке: это было великим прозрением».
Рита Леви-Монтальчини (Национальная конференция по вопросам психиатрической помощи, 2001 год): «Психические заболевания сегодня, наконец, являются предметом изучения, и я хотела бы, прежде всего, выразить своё восхищение основоположником Франко Базальей, покинувшим нас в 1980 году, супруге — сенатору Франке Онгаро, которая всегда представляется рядом с Базальей. Им мы обязаны многим, и я полагаю, что данная конференция должна лишь подчеркнуть уникальный вклад этой необыкновенной фигуры, учёного и человека, который действительно проникся трагическим вопросом о психическом заболевании».
15 мая 1980 года в Берлине, после дебатов в переполненном актовом зале университета, Базалье становится плохо. Как оказалось, это первые признаки болезни, которая вскоре приведёт его к смерти, наступившей 29 августа 1980 года, когда он находился в своём доме в Венеции. Годом ранее, в дебатах, состоявшихся в Рио-де-Жанейро 28 июня 1979 года, Франко Базалья ответил на вопрос о смысле своей работы следующим образом: «Как видите, невозможное становится возможным, и важно то, что мы это продемонстрировали. Десять, пятнадцать, двадцать лет назад нельзя было и представить себе, что психиатрические больницы могут быть ликвидированы. Не исключено, что психиатрические больницы с их закрытостью и с ещё большей закрытостью, чем прежде, появятся вновь — этого я не знаю. Но в любом случае мы продемонстрировали, что психически больному человеку можно оказывать помощь иным образом, и это самое веское доказательство. Я не думаю, что возможность делать общие выводы на основе нашей работы означает, что одержана победа. Важно другое — теперь известно, что можно сделать».
,скоро дурдома от старости развалятся и будет нам деинституализация 
.