Когда мне было восемь, - я закончила первый класс, - мама и папа снова решили пожениться. При этом, чтобы оправдать себя в глазах бабушки и тети Арочки, мама говорила им, что делает это "из-за квартиры".
Правда, "из-за квартиры" - это была понятная версия для "обывателя", а на самом деле мама очень любила папу... но она хотела его "спасти". Хотеть этого было неправильно, потому что спасаться он никак не хотел. А может, даже и хотел бы, но не мог.
Он обещал ей не пить и держался целый месяц, - на этот месяц нас с бабушкой выставили в Пухляковский дом отдыха, мама купила нам путевки
А потом, перед самой регистрацией, папа - нет, Колька, иначе его бабушка не называла, - опять напился. Ушел в такой запой, из которого вышел через Ковалевку (это наша областная психбольница).
Призрачная мечта о повторном законном браке накрылась медным тазом. От мечты осталось только приглашение в салон для новобрачных, где обещали скидки на свадебные аксессуары. Мама бережно хранила его все эти годы... А с папой "было покончено". Больше мама не хотела иметь с ним дела. Но он все равно продолжал приходить к нам, приносил мне свои любимые книжки ("воспитывал")), а ей цветы...
Один раз пришел пьяный, я его испугалась и спряталась в туалете, а там было крашеное стекло в двери. Он выбил его рукой и сам порезался. До сих пор в памяти сидит, как я дрожащими руками запираю шпингалет, как он толкает дверь ладонью, стекло осыпается, по торчащим осколкам текут капли крови.. Я стояла, вжавшись в стенку возле двери, там был промежуток сантиметров 20, и он до меня не добрался. Куда он делся после этого, я даже не знаю.
Наверное, был с позором изгнан бабушкой и соседями - мы ведь жили в коммуналке.
Последний раз он пришел к маме в октябре 1974 года. Мне было одиннадцать. Он принес ей огромный букет чайных роз, самых ее любимых. Он был пьян. Она отхлестала его по физиономии этим букетом и выставила за дверь.
Он никуда не ушел, остался на лавочке в нашем палисаднике. Ночью заснул и скатился на землю. Утром его забрала "Скорая помощь" в больницу. Там он и умер от эмпиемы плевры (это гнойный плеврит, осложнение воспаления легких, кажется).
За день до смерти мама приходила к нему в больницу. Рассказывала мне, как он взял ее руку в свою и сказал:
- Муська, я умираю... (он ее всегда звал Муськой, а не по имени))
Рука была холодная, как у мертвеца. Мама брезгливо вытащила свою руку и отодвинулась.
Потом она ушла, а ночью он умер. Ему было 40 лет.
На похороны она ходила без меня.
В наследство от него мне досталась круглая жестяная коробочка с маленькими лампочками для фонариков и куча журналов "Наука и жизнь" за 1964-1974 год. ...Это мама через несколько дней после похорон привела меня в гости к бабушке Нине, его маме, а та провела меня в его комнату, и разрешила выбрать, чего я захочу. В комнате была куча книжек и всяких непонятных железяк. Там очень неприятно пахло. Я выбрала коробочку и "Науку и жизнь", и мы ушли.
Собственно, до 1998 года я даже не знала, где его могила...
Вот вроде бы я и не задумывалась никогда о том, что "у меня нет папы". И тем не менее однажды я осознала, что у меня вся жизнь прошла в поисках несуществующего "папы". Да нет, что там "несуществующего" - вот же он, везде: половина моих генов - папина, я выросла на его книжках, я люблю тех же писателей, что и он, из-за его "Науки и жизни" я поступила на биофак, я стаптываю обувь так же, как он (это мне мама рассказывала), и даже бардак в комнате у меня такой же неприкосновенный и тщательно оберегаемый от посторонних, как у него. И это очень странное ощущение - вроде бы папа
был и даже остался со мной, а в то же время его нет. Ну есть от чего "подвинуться рассудком") .. Ну вот как раз в 39 лет я и "подвинулась")) Но про это я уже рассказывать не буду. Посмеялись - и хватит.